11. Другие нарушения в работе ВИС.

В ВИС имели место многие другие нарушения.. Они касались как основных требований при привлечении на работу в службах, так и, например, ведения тендерных процедур при закупках специального оборудования. Выступали также разительные нарушения в области контрразведывательной защиты учреждений и военных частей.
Результатом базирования структуры ВИС на выпускниках советских курсов было создание барьеров для кандидатов, не входивших в этот круг. Вследствие этого кадровая политика благоприятствовала консервации прежнего уклада.

Кадровые нарушения
При подборе новых кандидатов для работы в службах не учитывались необходимые критерия. Негативные данные, собранные о служащих ВИС и кандидатах для работы в них, не имели влияния на кадровые решения.
Документация процедур, связанных в набором кандидатов для работы в службах, показывает, что во многих случаях, несмотря на собранные отрицательные данные о кандидате (напр. отрицательные психологические характеристики, злоупотребление алкоголем, сведения, вызывающие сомнения в способности кандидата хранить государственную тайну, существенные противопоказания для оперативной работы), принималось решение о принятии его на службу в ВИС . Случалось даже, что офицеры старались оказать влияние на подчиненных с целью сокрытия негативных фактов в их биографии. .
Собранные БВБ негативные сведения (например, о злоупотреблении алкоголем и лечении от него, о преступлениях, о правонарушениях) не оказывали особого влияния на дальнейшую карьеру данного военнослужащего, на его продвижение по службе, на занимаемые должности, допуск к секретным материалам или командировки в зарубежные представительства .
Случались скандальные ситуации назначения военнослужащих на работу за границей, несмотря на их отрицательные характеристики .
В очень многих случаях были получены сведения, указывавшие на отсутствие гарантии сохранения государственной тайны, однако в почти каждом таком случае эти лица получали свидетельство доступа к информации под грифом "совершенно секретно". Случалось даже, что командные и руководящие должности занимали лица, не имевшие доступа к секретной информации .
В связи с созданием видимости применения процедур подбора сотрудников и их проверки, очень серьезной проблемой стало злоупотребление алкоголем офицерами ВИС. Это явление было всеобщим и общепринятым . Нормой стала выпивка на рабочем месте .
Описанное поведение представляло собой не только нарушение внутренних предписаний, то есть невыполнение обязанностей. Результатом были многочисленные злоупотребления, например, в связи с заведованием фондом "О". Из полученных Верификационной комиссией сведений следует, что к оперативным фондам ВИС часто относились как к дополнительным источникам дохода, своеобразному дополнению к зарплате. Эти деньги выплачивались под любым предлогом, переходя в карманы военнослужащих и их осведомителей (ПИИ).
В 1999-2001 гг. служащие ВИС из отдела контрразведки в Кракове доходили до подделки отчетных документов, связанных с оплатой осуществлявшихся оперативных мероприятий .
Из документов, собранных БВБ ВИС следует, что в Отделе контрразведки в Кракове дело дошло до рассекречивания служебного конспиративного помещения, а также до получения выгоды сексуального характера. В феврале 2004 г. в БВБ ВИС поступили сведения о несоответствующем поведении заместителя начальника Отдела ВИС в Кракове пплк В.Вуйцика. Эти сведения подтвердил офицер прикрытия Краковского отдела ВИС (интересно, что его в его записке, датированной 30.01.2004 г., дата впоследствии была, по-видимому, изменена на более раннюю).
В результате проведенной проверки эти сведения нашли подтверждение в донесениях 3 секретных сотрудников БВБ (ДЛ "В", ДЛ "БИ", ДЛ "Б"), полученных в июне 2004 г. Из собранных материалов следовало, что пплк Вуйцик допустил рассекречивание находившихся в его ведении конспиративных квартир (из них КК "Л" он использовал как свою вторую квартиру, а КК "М" – использовал для сексуальных контактов, как и КК "Р" в Закопане и "Г" в Крынице), принимая в них лиц без допуска к секретности, а кроме того использовал в личных целях оперативный автомобиль с водителем (который в том числе делал покупки для шефа и с его согласия пользовался вместе с членами своей семьи конспиративной квартирой "Р" в Закопане во время отпуска), а также использовал свое положение для получения выгод сексуального характера (он устроил М.М. на работу в финансовом отделе ВИС по принципу "рабочее место за секс", а также устроил на работу в военном госпитале Д.М. по такому же принципу – обе дамы приглашалась им с целью сексуальных контактов в КК). Кроме того, пплк В. привел на территорию вверенного ему подразделения бывшего офицера ВИС, который составил вместо него финансовый отчет отдела. Были также получены сведения о том, что пплк Вуйцик принимал психотропные препараты .
Точно так же оперативные помещения использовались для поселения в них лиц, занимавших руководящие должности в подразделениях, в распоряжении которых находились эти помещения . Так было в том числе и с построенной в 1997-98 гг. конспиративной квартирой "Т". Она должна была служить для обучения агентуры и ОПП на восточном направлении. Это предприятие заранее было обречено на провал, поскольку среди лиц, знавших об этом, было, по крайней мере, несколько офицеров, обучавшихся в СССР, а сама квартира использовалась офицерами ВИС для отдыха во время отпуска, часто вместе с семьями. Свидетельством такого их использования является записка от 22.07.2003 г., в которой пплк Богдан Свёнтек пишет своему непосредственному начальнику: "С целью обеспечения естественной маскировки [КК] "ТАРАС", прошу дать согласие на мое пребывание с семьей на этой площади в период 01-15.08.03" . Стоимость пребывания оплачивалась из оперативного фонда. Постройка КК "Т" обошлась в 220 тыс. злотых, а стоимость ее содержания в 1998-2001 гг. обошлась в ок. 30 тыс. зл. Расходы были полностью покрыты из бюджета ВИС. Ответственность за эти нарушения несут руководители 24 и 34 Отделов, начальники контрразведки и разведки, и, наконец, начальники ВИС: ген. Дукачевский и ген. Жуковский.

Нарушения при организации закупок.
Серьезным полем для злоупотреблений были в ВИС закупки специального оборудования для отделов, занимавшихся техническим обслуживание оперативных заданий.
Неписаным правилом стало то, что субъекты, занимавшиеся дистрибуцией и сервисом технического оборудования, привлекали бывших служащих ВИС и ВП. Такое положение дел приводило к тому, что эти фирмы проводили маркетинг через своих сотрудников из ВИС, которые поддерживали контакты с бывшими сослуживцами в ВИС и получали таким образом от них опережающую информацию о планировавшихся закупках необходимого оборудования. Во многих случаях к тендеру приступала только одна фирма, которая располагали сведениями о планировавшихся ВИС закупках. Часто сведения о тендерах на оборудование для ВИС вообще не поступали к другим заинтересованным и действовавшим на рынке фирмам. Такая ситуация может указывать на существование сговора между сторонами, из чего обе стороны черпали незаконные выгоды.
Фирма "СИЛТЕК" была создана в 1982 г., по-видимому, как фирма прикрытия II Управления Генерального штаба НВП . По соглашению с фирмой "DGT-System" они неформально поделили между собой рынок поставок компьютерного и коммуникационного оборудования для ВП, выигрывая все крупные тендеры (некоторые из них доходили до 10-20 млн злотых) . Эта деятельность позволила им значительно (до ок. 30-40%) завысить цены по сравнению со среднерыночными.
В 2000 г. в тендере на компьютеры класса "ТЕМПЕСТ" стартовала, кроме фирмы "СИЛТЕК", также фирма "СИМЕНС", предлагая цену на ок. 20 000 зл/шт. дешевле, чем конкуренты. Тендер выиграла, однако, фирма "СИЛТЕК". Это было возможно, прежде всего, благодаря поддержке ген. Войцеха Войцеховского из Генерального Управления группировки и связи Генерального штаба ВП, приятеля еще со студенческих времен Анджея Покшевницкого – одного из совладельцев фирмы "СИЛТЕК" . Ген. Войцеховский не в первый раз активно поддержал и выделил фирму "СИЛТЕК", указывая на нее как на единственного поставщика компьютерного оборудования для ВП.
Анализируя деятельность, направленную на закупки специализированного оборудования от заранее установленных фирм, можно констатировать не только действия, совершавшиеся в обход закона, но и в особенности попытки повлиять на содержание предписаний закона.
Первые попытки, направленные на закупку шифровального оборудования фирмы "СИЛТЕК" были предприняты в 2001 г. Обязывавшие тогда предписания делали невозможными закупку и допущение использования аппаратов, которые не прошли соответствующей сертификации. Принципиальным изменениям подверглись предписания ст. 60 и последующих. Из полученных сведений следует, что ВИС рассчитывали на то, что будет утверждено предписание в той форме, которая позволяла бы начальнику соответствующей службы выразить согласие на использование шифровального оборудования под грифом "секретно" без проведения соответствующего сертификационного исследования. Однако, такая редакция предписания встретила решительное сопротивление экспертов Сейма. Они указывали среди прочего на потенциальную угрозу коррупционности вследствие этого изменения. Окончательно утвержденным оказалось предписание, которое позволило использовать такое оборудование условно, в течение 2 лет. Представители служб заверили, что такое решение будет применяться только в исключительных случаях, например, в случае отсутствия соответствующих устройств, в полевых условиях, в условиях зарубежных миссий. Эти уверения в контексте предпринимавшихся с 2001 г. действий, направленных на закупку шифровального оборудования конкретной фирмы, о котором было заведомо известно, что оно не отвечает уставным требованиям, может возбуждать серьезные подозрения. Полную осознанность нарушения закона, который входил в силу после утверждения внесения новеллы в постановление, должен был иметь ген. Дукачевский, составивший записку, касающуюся интерпретации записи ст. 60, п. 7 указанного постановления. Грустным эпилогом описанных, хотя и не совсем эффективных процедур, было подписание в мае 2005 г. министром Ежи Шмайдзиньским, начальником ВИС ген. Мареком Дукачевским и начальником Генерального Управления группировки и связи ген. Станиславом Крысиньским "Приложения к Концепции развития систем охраны шифров в ведомстве национальной обороны". В этом документе они фактически утвердили план несоблюдения существовавших предписаний в процедуре аккредитации шифровальных устройств, предлагаемых фирмой "СИЛТЕК" . Это пример абсолютной инструментализации законодательства с целью обеспечения своих частных интересов с нанесением явного вреда для уровня безопасности государственной тайны, защитой которой в силу существующего закона занимались именно ВИС.
Описанные действия, не будучи исключением, приносили совершенно определенные потери государственному бюджету. Поскольку шифровальные устройства аккредитовались в ВП фактически без проведения требуемых исследований, то они представляли собой серьезную угрозу для безопасности государства. Допущенными таким образом устройствами пользовались и продолжают пользоваться лица, занимающие самые высокие государственные должности, среди них: Президент РП, начальник БНБ, Министр национальной обороны, заведующий секретариатом МНО, государственный секретарь и Первый заместитель Министра национальной обороны, начальник Генерального штаба ВП, начальник ВИС или Главный комендант Военной жандармерии. Заслуживает также внимания тот факт, что если бы вместо многолетних усилий, направленных на закупки посторонних устройств, было принято решение о подготовке собственных аналогов, весьма вероятно, что за то же самое время удалось бы их внедрить.
Отсутствие контроля и произвольность при распоряжении государственными деньгами были в ВИС почти повседневной практикой. Доходило до того, что они не придерживались никаких правил проведения тендера и производили закупки специального оборудования, игнорируя какие-либо процедуры. В одном из выявленных случаев это происходило при участии польского посольства .
В этом контексте существенной является полученная Верификационной комиссией информация, касающаяся неформальной группы внутри ВИС, связанной с ген. Дукачевским. Благодаря назначениям, производившимся по установленным для самого себя критериям, он создал группу, превращавшуюся в нужном случае в своеобразное лобби или группу влияния; она имела возможность осуществлять любое задание, не обязательно в рамках закона и связанного со служебной необходимостью. Была создана не доступная никакому контролю "компания" из лиц, взаимно поддерживавших и прикрывавших свои действия.
Нарушения в области тендерных процедур, которые наблюдались в ВИС, были отмечены также в начатом в 2005 г. деле "П". При ведении этого дела функционеры ВИС по договоренности поставили дело так, что тендерные процедуры были обычно плохо организованы. Чрезвычайно часто, с вредом для ВИС, применялась процедура закупок "при полной свободе действий", а тендеры распределяли с целью обойти предписания. В "Бюллетене общественных заказов" оглашения обычно не публиковали, ограничиваясь рассылкой приглашений на тендер в несколько знакомых фирм, не проводя сравнения их предложений с теми, что были на свободном рынке. В 2004 г., например, была выбрана фирма "ИНСАМ", которую вписали в Польский судебный реестр через 8 дней после того, как она выиграла тендер . Завершением дела "П" было уведомление военной прокуратуры о подозрении в совершении преступления. В этом деле интересно то, что следствие затронуло только офицеров относительно низкого ранга. Самый старший из них был в звании майора.

Нарушения в связи с контрразведывательной защитой.
Интересно, что отсутствовала необходимая контрразведывательная защита учреждений и военных частей со стороны ВИС, которые должны были вести надзор за этими субъектами. Они должны были контролировать, в частности, не ведут ли гражданские хозяйственные субъекты, сотрудничающие с военными учреждениями, преступной деятельности. В этих случаях, однако, было отмечено отсутствие соответствующей реакции со стороны ВИС. Дело доходило до очевидных случаев неформальных связей между высокопоставленными офицерами ВП и представителями бизнеса и государственного аппарата. Оперативные офицеры ВИС получали информацию о нарушениях, передавали ее своему начальству, однако оно не делало из этих донесений никаких выводов.
Отсутствие соответствующей контрразведывательной защиты проявилось, например, в связи с деятельностью Фонда летчиков и парашютистов "Глория Виктис Аэронаутикус", которым руководил летчик мр Анджей Выдрых. Выдрых по приказу министра национальной обороны был направлен на работу в Министерство труда и социальной политики. Его фонд с начала 1990-х гг. арендовал часть зданий гарнизонного командования г. Модлин, расположенных в районе аэродрома 45 Испытательной авиационной эскадры. Через несколько лет оказалось, что в помещениях фонда хранился контрабандный спирт .
Верификационная комиссия получила также сведения по делу преступной неформальной группы, связанной с осуществлением силами ВП инвестиций и предоставлением строительных услуг. Сведения, полученная при посредстве отдела ВИС в Быдгощи указывали на то, что в этом районе регулярно происходили встречи с участием высокопоставленных офицеров ВП, политиков, представителей местного бизнеса и государственного аппарата. Эти встречи они называли "РОЛЕВИСКО" (добавляя год, в котором они проходили). Эти встречи имели свой регламент и даже гимн. Название происходит от фамилии одного из прежних начальников Службы размещения и строительства Поморского военного округа – Анатоля Роли. Во время этих встреч заключались соглашения и производились оптирования в пользу определенных инвестиций или определенных услуг по принципу неформальных предпочтений. Заказы получали фирмы, связанные с "РОЛЕВИСКОМ", а оплата за выполнение заказа значительно превышала сметную стоимость. На следующий год на такой "тендер" приглашались тщательно подобранные фирмы, принадлежавшие членам "РОЛЕВИСКА".
Потенциальные доходы могли делиться между всеми оптантами. Часть этих инвестиций шла на нужды армии при активном участии верховного командования ВП. Все это было только созданием видимости соблюдения предписаний о проведении тендера. Эти манипуляции были связаны с проектами, осуществлявшимися Районной фабрикой инфраструктуры (РФИ) и Отделом инвестиций и организации Северо-Атлантического союза (ZIOTP). Цель достигалась путем организации тендеров по особой программе, при этом ВИС ссылались на интересы безопасности государства. ZIOTP обращался к министру, ответственному за инфраструктуру в армии, с просьбой одобрить программу тендера, потом на него приглашались отобранные фирмы.
Главным организатором этой неформальной структуры был ген. запаса Тадеуш Гловацкий, который занимал различные должности в подразделениях Службы размещения и строительства МНО. Через свои знакомства, в частности, с бывшим директором ZIOTP Яном Антонюком и директором Военного проектно-строительного бюро в Познани (Пикуликом), он оказывал влияние на принятие решений.
Гловацкий был связан с владельцем многоотраслевого предприятия "ЛЕХ". Это АО с о.о. получало от "РОЛЕВИСКА" самые большие выгоды. Гловацкий поддерживал также близкое знакомство с Томашем Возьняком, владельцем фирмы "МЕГА" (во времена ПНР – член местного Совета в Быдгощи). Фирма "МЕГА" была субподрядчиком "ЛЕХА". Надзор за инвестициями осуществлял от имени Департамента инфраструктуры МНО плк Анджей Эрдман, бывший подчиненный плк Гловацкого в РФИ в Быдгощи.
Серьезную роль в данной организации играл бывший директор Департамента инфраструктуры МНО мр Хенрик Гробельный. В МНО его считали правой рукой замминистра Януша Земке . Из полученной информации следует, что Х.Гробельный был инициатором занятия Министерством национальной обороны дворцово-паркового ансамбля в Самостшеле под предлогом размещения там части служебных квартир Центра обучения объединенных сил НАТО (JFTC). Дворцовый ансамбль был вложением Агентства армейского имущества (как недвижимое имущество) в АО "ГРОМАДА АМВ", при этом членом контрольного совета АО стал Х.Гробельный, который в качестве министерского служащего принял решение о подписании контракта на строительство в Быдгощи гостиницы для Центра обучения объединенных сил НАТО (JFTC) именно с "ГРОМАДОЙ АМВ".
Верификационной комиссии было передано, что Х.Гробельный "располагал опережающей служебной информацией" . Вместе с другим бывшим офицером СБ он учредил фирму "ГРОМАДА АО с о.о.", которая намеревалась совместно с Агентством армейского имущества построить гостиницу в Быдгощи при Центре обучения объединенных сил НАТО. Согласно полученным контрразведкой сведениям, "Агентство армейского имущества в качестве своей доли вложило в строительство недвижимость, расположенную в центре Быдгощи на ул. Шубиньской 2. Однако, АО прекратило существование, поскольку ни один банк не согласился выдать кредит под эту инвестицию".
Решение о передаче дворца в Самостшеле принял замминистра национальной обороны Я.Земке. С ним были связаны также Т.Гловацкий, инициатор "РОЛЕВИСКА" и Я.Антонюк, бывший директор ZIOTP. Замминистра Я.Земке поддерживал также контакты с владельцем фирмы "М".
ВИС получили информацию на тему этих нарушений и странных кадровых рокировок в учреждениях, ответственных за инвестиции, в частности ZIOTP, но не воспользовались ею. Верификационная комиссия располагала сведениями, что оперативные офицеры получали "информацию, указывающую на совершение преступления и запрещенных действий". Далее эта информация передавалась непосредственному начальству, однако следствие по этим фактам не возбуждалось. По полученным Верификационной комиссией сведениям, все записки по поводу этой инвестиции была составлены, но "не использованы" непосредственным начальником пплк Вальдемаром Сятковским". О нарушениях, связанных со строительством гостиницы в Быдгощи, сообщалось руководству ВИС Сухопутных войск.

В свете приведенных фактов деятельность следующих лиц квалифицируется в ст. 70 а, пар. 1 и 2 Постановления от 9 июня 2006 г. "Вводные предписания к постановлению о Военной контрразведке и Военной разведке, а также к постановлению о функциях служащих Военной контрразведки и Военной разведки": ген. бриг. Марек Дукачевский, ген. бриг. Ян Жуковский, плк Глёнек, плк Доброслав Монка, плк Ежи Цихош, плк Анджей Даньчак, плк Кшиштоф Польковский, пплк Богдан Грених, пплк Войцех Вуйцик, пплк Януш Адамкевич, пплк Богдан Свёнтек, мр Верхнер, мр Павел Грабон, мр Кравец, мр Павуля, мр Анджей Выдрых, кап. Вежбицкий, кап. Буртига.
Действия ген. Войцеха Войцеховского, ген. Хенрика Тацика, ген. Станислава Крысиньского, ген. Хенрика Шумского, ген. Мая, ген. Войцеха Кубяка и плк Марека Собчака квалифицируются по ст. 70 а, пар. 2 п. 1 указанного выше Постановления.
В описанный период начальником ВИС был: ген. бриг. Марек Дукачевский.
В ст. 5, пар. 1 Постановления от 14 декабря 1995 г. о должности министра национальной обороны заключено определение, что Военные информационные службы подчиняются непосредственно в/у министру. Это предписание выясняется в пар.1, п. 16 распоряжения Совета Министров от 9 июля 1996 г. в конкретном определении области деятельности министра национальной обороны. Оно накладывает на министра национальной обороны обязанность осуществления надзора за деятельностью Военных информационных служб, в том числе в особенности за их оперативно-разведывательной деятельностью. Согласно Постановлению от 9 июля 2003 г. о Военных информационных службах надзор за деятельностью этих служб осуществляет министр национальной обороны, который назначает на служебную должность и освобождает от нее начальника ВИС. В силу ст. 9, пар. 1 этого Постановления начальник ВИС подчиняется непосредственно министру национальной обороны. Министрами национальной обороны в описанный период были: Станислав Добжаньский, Януш Онышкевич, Бронислав Коморовский и Ежи Шмайдзиньский.
Приведенные в данном разделе факты вызывают сомнения в законности деятельности солдат и служащих ВИС, в связи с чем Верификационная комиссия направила в Главную военную прокуратуру уведомление о подозрении в совершении преступления согласно ст. 304, пар. 2 Уголовно-процессуального кодекса.