5. Слежка ВИС за политическими группировками

ВИС активно проникали в политические круги, прежде всего их интересовали политики правого толка. Несмотря на манипуляции ВИС с архивной документацией и подделки содержимого папок с проводившимися оперативными делами, можно решительно утверждать, что велась тщательная слежка за некоторыми правыми группировками. Это были люди, входящие в такие организации, как Соглашение Центр, Движение за Речь Посполитую, Движение Третьей Речи Посполитой и Польская независимая партия, или симпатизировавшие им.
Были организованы оперативные действия, направленные на Ярослава и Леха Качинских. Целью этих действий было разбить Соглашение Центр (СЦ), запутать его лидеров и привести к дезинтеграции этой партии. Операция проводилась с 1990 по 2001 г. Уже в 1990 г. Гжегож Жемек был направлен для разработки Я. и Л.Качинских, а особенно интенсивные действия против группировки СЦ проводились в 2000-01 гг., когда на канале общественного телевидения (в то время его руководителем был Роберт Квятковский) был продемонстрирован фильм "Драма в трех актах" (офицеры ВИС, привлеченные к слежке за СЦ в начале 1990-х гг., в частности Зенон Кламецкий, постоянно информировали руководство ВИС о своих контактах с авторами фильма "Драма в трех актах").

Продолжение практики периода ПНР
Действия, направленные на эту группировку доказывают, что ВИС функционировали так же, как ВВС коммунистических времен, которая, будучи так называемой "политической полицией", в армии контролировала политические взгляды военнослужащих и командования, а также боролась с "идеологическими врагами". Деятельность этой формации получила оценку Чрезвычайной подкомиссии по изучению деятельности бывшей Военной внутренней службы депутата Януша Окшесика уже в начале 1990-х гг. По окончании работ в апреле 1991 г. эта подкомиссия составила специальный "Рапорт", в котором указано, в частности, на ведение ВВС действий против политической оппозиции. Во всех инструкциях этой службы существовала запись о борьбе с вражеской политической деятельностью. В задачи ВВС входил в том числе контроль, не соблюдают ли военнослужащие религиозных обрядов и не слушают ли они западные радиостанции, а также раскрытие в армии преступлений политического характера. Во время ПНР ВИС действовали так же, как ВВС

Слежка за военнослужащими
Деятельность ВИС против группировок военнослужащих, желавших введения изменений в армии, были согласованы с действиями против гражданских лиц; здесь можно видеть принципиальное совпадение оперативных действий. Действия по отношению к военнослужащим можно бы было признать обоснованными на столько, на сколько они не выходили за рамки закона. Однако, характерным для оговариваемых дел было то, что действия, направленные на военнослужащих, были лишь предлогом для разработки политических партий. Активно собирая сведения об обществах, образовавшихся среди офицеров ВП (напр. "Общество младших офицеров за перемены в армии", общество "Facta, Non Verba", общество "ВИРИТИМ"), ВИС приняли как оперативную установку то, что "ВИРИТИМ" является организацией, инспирированной политической средой, группирующейся вокруг политиков из правительства Яна Ольшевского. Это приводит к выводу, что описываемые здесь действия ВИС имели целью борьбу с политическими противниками системы, которую представляли ВИС.
Действия ВИС в этой области выходили за границы ведомства. После 4 июня 1992 г. тогдашний начальник ВИС Болеслав Изыдорчик регулярно присылал другим государственным органам установки (также и оперативные), касавшиеся обществ военнослужащих, сочувствовавших им лиц и бывшего руководства МНО. Предприятия ВИС были скоординированы с Управлением контрразведки УОГ, а начальник этого подразделения Константин Мёдович обратился в ВИС с просьбой о помощи в раскрытии действовавших в армии неформальных групп и установления их связей с отделами, подчиненными МВД.
В рукописном предписании от 1 июля 1992 г. рекомендовано "не входить по этому делу в контакт с УОГ до момента официального согласования совместных действий контрразведки ВИС и УОГ". Взаимодействие ВИС с подразделением Константина Мёдовича несомненно состоялось. На это указал начальник ВИС в письмах к начальнику Бюро национальной безопасности Ежи Милевскому от 8 июля 1992 г. и к Министру внутренних дел Анджею Мильчановскому от 17 июля 1992 г.. ВИС информировали также главного военного прокурора о необходимости учитывать указания прессы и радио на то, что листовки Общества "подготавливаются и рассылаются по крайней мере с ведома Я.ПАРЫСА, Р.ШЕРЕМЕТЬЕВА и Р,СИКОРСКОГО" .

Доктрина политического противника
Здесь наблюдается далеко ищущее совпадение действий т.наз. группы плк Яна Лесяка (УОГ) с акциями ВИС, причем военные спецслужбы точнее определили оперативные действия и прямо указали, кого они видят в качестве главного противника государственных структур. Этим противником были круги с ясно определенной антикоммунистической программой, как военные, так и гражданские. Согласно ВИС любые круги, критикующие центральную власть или военные спецслужбы должны подвергаться тщательному контролю. Эти действия начали проводиться сразу после происшедших в государственном строе Польши изменений, а ВИС разработали своеобразную доктрину политического противника, с которым следует бороться, поскольку он угрожает государственным структурам. Под видом сбора сведений на тему публикующихся в прессе статей, радиоинтервью и листовок, имевших критический характер по отношению к МНО, ВП и ВИС, собиралась информация о журналистах и политиках. Прежде всего внимание было сконцентрировано на группировках, объединениях, политических партиях и лицах, которые требовали проведения декоммунизации и люстрации в армии, расторжения Варшавского договора, присоединения к НАТО и т. д. Выступая против лиц, выявляющих нарушения или остатки номенклатуры ПНР в армии, ВИС действовали в пользу сохранения коммунистического влияния в вооруженных силах.
Было принято, что необходимо следить за группировками и лицами, целью которых является:
1 представление ВИС как организации скомпрометированной;
2 показ, что ВИС связаны со спецслужбами государств б. СССР;
3 обвинение ВИС в том, что они оказывают услуги Президенту и выступают против правительства;
4 стремление к проведению кадровых и организационных изменениях в ВИС
В начале 1990-х гг. ВИС собирали информацию об офицерах, требовавших проведения перемен в вооруженных силах, переаттестации высшего командного состава, увольнения скомпрометированных лиц и принятия мер по отношению к тем, кто отвечал за политические чистки во время военного положения. До сих пор не найдены все документы, а обнаруженные документы под заголовком "Общество младших офицеров. Контрразведывательная профилактика" свидетельствуют о манипулировании содержанием папки.
29 марта 1991 г. начальник Отдела контрразведки центральных органов МНО в записке для заместителя начальника II Управления Главного штаба описал деятельность "Общества за перемены в армии" в варшавском гарнизоне. Там, в частности, утверждается: "Несмотря на декларирование благородных целей, для осуществления которых эта организация была создана, например, воспитание патриотизма и офицерской чести, способ подбора членов носит признаки нелегальщины".
В течение следующих месяцев ВИС предприняли глубокие оперативные действия в этой среде, в частности, выяснялось авторство рассылавшихся по военным частям писем с листовками. ВИС выполнили анализ листовки, распространявшейся в июле 1991 г. на территории ВТА, подписанной обществом "Facta, Non Verba" .

Слежка за правыми политическими группировками
ВИС проводили также оперативные действия, направленные на гражданских лиц. Из материалов, находящихся в распоряжении Верификационной комиссии, следует, что в начале 1990 г. плк Хенрик Дуналь из II Управления Генерального штаба дал распоряжение Гжегожу Жемеку, чтобы он проник в окружение братьев Качинских и начал их разработку. Согласно этим же материалам действия, которые Жемек в дальнейшем предпринял по отношению к братьям Качинским и их сотрудникам, имели оперативный характер и были попыткой выполнения данного ему задания. Офицерами, связанными с Жемеком, были Лада, Жиловский и Кламецкий. Эта информация весьма существенна, поскольку фамилии этих же офицеров появляются в начале 1990-х гг. при разработке ВИС Соглашения Центр. Это означает, что встречи группы офицеров II Управления ГШ, проводивших дело Гжегожа Жемека, с Мацеем Залевским были частью значительно более крупной операции ВИС, связанной со слежкой за Соглашением Центр. Летом 1991 г. плк Зенон Кламецкий инициировал встречу пплк Ежи Клембы с М.Залевским. Встреча состоялась в кафе на ул Груецкой. Пплк Клемба утверждал, что М.Залевский намеревался подобрать офицеров из военных спецслужб для работы в Бюро национальной безопасности. Вскоре должны были состояться две очередные встречи с М.Залевским: первая прошла в здании БНБ, другая – в фирме "Клиф", поблизости от ул. Марса. После ухода М.Залевского из БНБ эти контакты прекратились. Один из участников этих встреч, плк Ежи Задора, о встрече с М.Залевским должен был сообщить плк Жиловскому. Плк Задора утверждал даже, что сведения об этих переговорах имели другие высшие офицеры военных спецслужб: "Сведения об этих встречах не ограничивались узким кругом офицеров II Управления. Опрашиваемый сказал, что все начальство о них знало". По словам плк Задоры: "Контакты офицеров II Управления с лицами из министерств, а именно таким лицом был М.Залевский, были тогда частыми и естественными". Из сообщения плк Кламецкого следует, что он никогда лично не был знаком с Ярославом Качинским и Адамом Глапиньским из Соглашения Центр.
Следует упомянуть, что плк Клемба с середины 1980-х гг. вел оживленную хозяйственную деятельность. В возглавляемом им отделе выполнялись услуги по ремонту электронного оборудования, в том числе радиоприемников, там также производилась сборка телевизоров "Йовиш", а их стоимость была в два раза меньше, чем в магазинах – при этом, большинство этой продукции попадало в личные квартиры руководства II Управления. В то время плк Клемба начал строить дом, и с этой целью брал очередные кредиты. Для покрытия расходов он создал коммерческую фирму, занимавшуюся импортом товаров из беспошлинных зон. После ухода со службы "он начал вращаться в кругах тогдашних финансистов, связанных в ФОЗД". Один из его знакомых доносил в начале 1990-х гг., что Клемба "работает для премьера Мазовецкого и войдет в группу, занимающуюся польским долгом" .
Примерно в то же время два молодых офицера ВИС – поручик Пётр Полящик и кавторанг К. [фамилия в документах Верификационной комиссии] – установили контакты с политическими кругами вне армии. Во второй половине 1991 г. они устанавливали контакты с политиками правых группировок (в том числе с Яном Парысом и Яном Ольшевским). Эти контакты могли выполнять роль зондажа, направленного на определение взглядов этих политиков по поводу возможных изменений в армии и ВИС. Об этих встречах было известно непосредственным начальникам обоих офицеров. К. докладывал о встречах с политиками правых группировок своему начальнику плк М.Чаплиньскому.
К. в первый раз связался с правыми политиками осенью 1991 г., когда поручик Полящик предложил ему участвовать в дружеской встрече с адвокатом Яном Ольшевским и доктором Войцехом Влодарчиком. За этой встречей последовало много других – с лицами правой политической ориентации и с иерархами костела. Офицеры встречались с Я.Парысом в частных квартирах, но чтобы поговорить, выходили на прогулку по парку. Кроме Я.Парыса в этих встречах принимали участие Юзеф Шанявский, епископ Славой Лешек Глудзь, плк Францишек Шнайдер (по мнению К. он мог быть посредником при установлении контактов с Я.Парысом), плк Юзеф Павелец (депутат Сейма РП в 1991-93 гг. и один из основателей общества "ВИРИТИМ") и др., а также Лешек Мочульский (встреча с ним была организована после выборов 1991 г., когда о нем упомянули как о кандидате на должность министра НО; инициатором встречи был плк Павелец, а состоялась она в его квартире в Надажине). Говорили об изменениях, происходящих в стране и в вооруженных силах (также и в ВИС), об отношении младших офицеров к этим переменам и о настроениях среди кадровых офицеров.
Согласно оценке К., контакты поручика Полящика с правыми политиками в 1991-93 гг. могли быть инспирированы бывшими офицерами высшего ранга из руководства ВИС: плк Александром Лихоцким (последним начальником I Управления ВИС), а также плк Мареком Вольным (последним начальником II Отдела III Управления, а ранее – начальником III Отдела I Управления ВИС). По словам К., поручик Полящик поддерживал в то время частые контакты с этими офицерами.
В сентябре 1992 г. К. был вызван на беседу к тогдашнему офицеру отдела безопасности – плк Кшиштофу Кухарскому, которому детально описал и прокомментировал историю своего участия во встречах с политиками.

Слежка за политическими обществами в 1992 г.
ВИС отмечали случаи рассылки по военным отделам писем с листовками о необходимости увольнения коммунистической номенклатуры из армии и об отсутствии способностей у руководства МНО (Я.Онышкевича и Б. Коморовского). ВИС стремились точно установить авторов листовок и организаторов обществ, которые действовали в армии. ВИС проделали, в частности, анализ почтовых штемпелей, провели биологическую криминалистическую экспертизу почтовых марок на предмет слюны отправителей писем, сравнили также образцы шрифтов пишущих машинок. Были получены копии документов, составленных военнослужащими, отобранными в качестве возможных участников акции рассылки писем. Была проведена графологическая экспертиза образцов их почерка (было принято решение о получении от них образцов почерка без уведомления о цели). Была установлена телефонная прослушка избранных номеров. Однако, не были предприняты действия, направленные на выяснение представленной в листовках информации об экономических нарушениях.
В заметке от 3 июня 1992 г. начальник Отдела контрразведки АВиПО плк Анджей Фиревич написал, что авторами листовок были скорее недовольные развитием своей профессиональной карьеры старшие офицеры Генерального штаба или Департамента по воспитательной работе с кадрами МНО. Информаторы контрразведки утверждали, что авторы могли быть военнослужащими Поморского военного округа. Неделю спустя плк Фиревич заявил, что письмо "Общества младших офицеров за перемены в армии" могло быть "попыткой внедрения в военную среду некоторых политических группировок". Собеседник плк Фиревича указал, что это могли быть партии Конфедерация независимой Польши (КНП), Польская независимая партия (ПНП), Соглашение Центр, но "не сообщил никаких конкретных деталей, оговорив, что это его личное мнение, которое, однако, подтверждает находящаяся в письме декларация в поддержку Парыса и с выражением недовольства Коморовским и Онышкевичем".
Более подробные сведения имело Варшавское отделение ВИС. Начальник столичного Отдела ВИС пплк Ежи Дронг сообщал, что оперативным путем были определены вдохновители акции рассылки писем, которых ВИС намеревались подвергнуть оперативной проверке. Очередной фрагмент этой записки доказывает, что велась слежка за руководством МНО времен правительства Я.Ольшевского. "На основании имеющихся оперативных данных вдохновителями политических действий по рассматриваемому делу были названы в числе других Ян Парыс, Ромуальд Шереметьев, Радослав Сикорский, ген. Мариан Соболевский, а также иные офицеры ВП, непосредственно связанные или сочувствующие обществу "ВИРИТИМ", партиям КНП и ПНП" .
Было принято решение о применении особых мер по отношению к выбранным лицам, была организована также их "проверка при помощи персональных источников информации". Однако, в папке отсутствуют донесения информаторов ВИС. Обращает на себя внимание факт, что работу по установлению организаторов проводили разные группы ВИС, и между собой они этой информацией не обменивались.
В это время ВИС следили также за деятельностью общества вне армии. В "ежемесячной информации об аспектах, формировавших контрразведывательную ситуацию" за май 1992 г. 4 Отдел ВИС обращал внимание на проходивший в Кракове митинг Независимого союза Малой Польши, Федерации борющейся молодежи, "Солидарности-80" и Партии свободы по случаю годовщины принятия Конституции 3 Мая. По ходу собрания было объявлено о создании т. наз. Национальной гвардии – "независимой военной организации, состоявшей из молодых людей, не имевших связей с ПОРП". Инициатором этого предприятия был Кшиштоф Копец из КНП. ВИС получили информацию об организационных встречах членов Национальной гвардии, которые состоялись 15 и 18 мая в здании Федерации борющейся молодежт. ВИС подозревали, что организаторы ведут набор добровольцев для борьбы в Югославии (согласно ВИС в апреле 1992 г. Кшиштоф Копец и Войцех Полячек развесили в Кракове плакаты, на которых сообщали о борьбе т. наз. "Польского легиона" в б. Югославии и настаивали на необходимости борьбы с "остатками коммунизма в Польше"), но оба деятеля отрицали, что устроили вербовочные пункты.
В июне ВИС не скрывали беспокойства по поводу публикации в "Краковской газете" статьи, которая была инструкцией для лиц, отказывающихся от военной службы. Помощь в написании заявлений об альтернативной службе оказывали костёлы в Новой Гуте, а также отделения краковских анархистских организаций. Месяц спустя в Варшаве было замечено распространение листовок организации "Свобода и мир" .

Слежка за средствами массовой информации
Большинство оперативных дел, связанных с оппозиционными политиками, велось постоянно одной и той же группой офицеров ВИС. Иными словами, в структурах военных спецслужб функционировала специализированная группа офицеров, задачей которых был сбор информации о контактах сотрудников ВИС с журналистами, издателями и политиками. Личный надзор за ведением этих дел осуществлял тогдашний начальник III Управления ВИС, плк Люциан Яворский. Среди лиц, ведущих дела или утверждавших предпринимавшиеся в рамках этих дел действия, были плк Рышард Лонца, плк Януш Богуш, плк Р.Боцяновский, плк Кшиштоф Кухарский, мр Недзялковский и др. В высшей степени активно занимался ведением дел политиков (или даже непосредственно руководил ведением дел) пплк Рышард Лонца. Решение о возбуждении дел в тот период принимал начальник ВИС, ген. див. Болеслав Изыдорчик.
Под видом защиты определенных учреждений или лиц собирались сведения, которые должны были им повредить и скомпрометировать. Уже 11 августа 1992 г. было открыто дело под шифром "ВЫДАВЦА" . Ведущим дело офицером был плк Рышард Лонца. Главной целью была идентификация истинных авторов статей, опубликованных в 1992 г., в которых содержались критические высказывания по поводу ВИС. Речь шла также об установлении источников информации этих авторов. Особенно внимание привлекли тексты "Телепатия в военной дипломатии" ("Новы свят" от 24 апреля 1992 г.) "Офицеры "Двойки" уходят с работы" ("Экспрес вечорны" от 20 июня 1992 г.) и "Военная разведка ПНР" (журнал "Честь и Отчизна").
По мнению плк Лонца эти тексты оклеветали ВИС и послужили доказательством, что их авторы могут иметь источники информации в самих ВИС.
Привлекает внимание заявление плк Р.Лонцы, в котором он утверждает, что, рисуя черными красками образ ВИС, авторы "требуют проведения изменений под лозунгом декоммунизации этих служб". По его мнению следует перекрыть доступ к информации "крайне правым группировкам". Он поручил предпринять оперативные действия с целью установления "редакций журналов и политических группировок, которые стремятся получать секретные сведения о ВИС с целью компрометации этих служб". Свои оперативные интересы он направлял главным образом на окружение фонда "МЫСЛЬ" и издававшегося этим фондом журнала "Честь и Отчизна", а также на людей, объединившихся в общество "ВИРИТИМ".
Среди лиц, на которых ВИС активно собирали информацию, были Януш Шпотаньский, а также Янина Лукасик-Миклаш и Павел Миклаш из фонда "Мысль", Юзеф [в документах ошибочно упоминается также как Ежи] Шанявский и пплк запаса Станислав Дронич. В сфере интересов ВИС оказались также сторонники и члены общества "ВИРИТИМ" (в частности, Чеслав Белецкий, Войцех Богасик, Хенрик Чарнецкий, плк запаса Рышард Дорф, кап. Дамиан Якубовский, Ромуальд Шереметьев и Пётр Войцеховский). Это выходило за обычные рамки контрразведывательной защиты вооруженных сил РП. В случае Павла Миклаша и Януша Шпотаньского в документах дела сохранился запрос 4 Отдела ВИС (т. наз. Е-15), направленный во II Отдел Бюро учета и архивов УОГ. В качестве повода для запроса указано "перед разработкой". В предпринятых по ходу дела действиях речь шла об оперативном выходе на этих лиц.
В результате дальнейших действий был выбран плк Ян Бонк из ХV Управления Генерального штаба ВП как лицо, связанное с командой министра Я.Парыса, которое могло передавать ему информацию о ВИС. По мнению ведущего дело, плк Бонк, в прошлом служивший в ВЧ (радиоэлектронная разведка) в Пшасныше, знал об участии этой военной части в разработке оппозиционных политических кругов до 1989 г. и, как лицо, связанное с редакцией журнала "Честь и Отчизна", мог быть заинтересован в передаче таких сведений оппозиции. Однако по ходу дела эти сведения не подтвердились. В дальнейшем авторство статей на тему ВИС приписывалось редактору Ежи [собств. Юзефу] Шанявскому, который, по мнению ведущих дело, был связан с Я.Парысом и имел контакты с военнослужащими из окружения общества "ВИРИТИМ" (в частности, с главным редактором журнала "Честь и Отчизна" пплк Дроничем, пплк Грудневским и плк Манька). Чтобы проверить это, активной разработке была подвергнута редакция журнала "Честь и Отчизна". В документах дела "ВЫДАВЦА" сохранились заметки о фонде "Мысль" – были описаны его экономический профиль, организационная схема, отделения на местах и помещение редакции; есть также упоминания о финансовых трудностях, сведения о плане помещения редакции и установленных там телефонных аппаратах, сигнальной системе и компьютерном оборудовании, а также о том, что у секретарши есть записная книжка (указано, что это важная информация), и о финансировании журнала ветеранами войны из Великобритании.
Несмотря на очевидные манипуляции с содержимым папки "ВЫДАВЦА", сохранились доказательства того, что ВИС предпринимали действия, направленные на оказание влияния на редакцию. В одной из записок пплк Я.Богуш написал от руки примечание: "03.10.1992 г. я сообщил начальнику ВИС об интересе редактора Кшеменя к бюро военных атташе. Плк Изыдорчик выразил согласие на предложение приставить к редактору "К" офицера ВИС. Детали оговорить" .

Дело под шифром "ШПАК"
В 1992 г было начато – также в рамках ДОР (дела оперативной разработки) под шифром "ШПАК" – детальная разработка замминистра национальной обороны Радека Сикорского. Точная дата открытия ДОР "ШПАК" неизвестна. В качество повода для открытия ДОР "ШПАК" был принят факт, что Р.Сикорский "участвует в политической деятельности группировок, ставящих себе целью ослабление структуры и сплоченности армии, ослабление авторитета верховного главнокомандующего вооруженными силами и руководства МНО. В перспективе подчинения вооруженных сил определенным политическим целям "Шпак" [то есть, Р.Сикорский] особенно агрессивно нападает на Военные информационные службы, критикуя их цели и задачи, и намеревется парализовать действия ВИС".
Ведение ДОР "ШПАК" также было поручено плк П.Лонце, а надзор за ним осуществлял плк Люциан Яворский и плк Януш Богуш. Согласно выяснениям плк Лонци ведение ДОР "ШПАК" ему поручил лично начальник ВИС ген. Изыдорчик, а сам Лонца только продолжал вести уже начатое дело.
По ходу дела были предприняты действия, имевшие целью вызвать публикацию статей, показывавших в негативном свете личность Сикорского, особенно как заместителя министра национальной обороны в правительстве Яна Ольшевского. Одним из привлеченных ВИС людей был журналист "Газеты Выборчей" Эдвард Кшемень. Не исключено, что по ходу ведения ДОР "ШПАК" ВИС сами могли создавать негативный образ фигуранта (то есть, замминистра Р.Сикорского) путем выявления и предания гласности дискредитирующих событий с его участием.

Дело под шифром "ПАЧКА".
В начале марта 1993 г. было начато проведение дела под шифром "ПАЧКА", главным фигурантом которого был кап. Пётр Полящик (тот, который в 1991 г. установил контакты с правыми политиками). На рубеже 1992-93 гг. он начал экономическую деятельность в автомобильной промышленности, где, в частности, работал в кооперации с фирмой "Polmot Trading".
По ходу дела ВИС занимались также фондом "Pro Civili" (основанным при участии граждан Австрии Манфреда Холлестшека и Антона Каско), целью которого было помогать бывшим государственным служащим. С фондом был связан также кап. П.Полящик, а его жена занимала должность генерального директора фонда. Одним из членов Совета фонда был Януш Максимюк. В конце концов фонд полностью перешел в распоряжение офицеров ВИС (в том числе плк Марека Вольного) и стал одним из акционерных обществ сети, использовавшейся Военной технической академией.
По прошествии времени разработка "экономической деятельности" кап. П.Полящика перестала быть основной целью дела. Проводившие его интересовались прежде всего контактами фигуранта дела с политическими кругами, а в особенности с политиками из правительства Яна Ольшевского. В частности, была произведена оперативная разведка контактов кап. Полящика с б. министром Я.Парысом, который в это время занимал должность директора гостиницы "Меркурий" в Варшаве и собрал вокруг себя группу политиков правого толка, организуя у себя политические встречи. За встречами политиков в гостинице "Меркурий" велась оперативная слежка (постоянное наблюдение). Кроме того, активно собирались сведения о Э.Малецком (бывшем бурмистре района Варшава-Прага, а позже председателе фонда "Pro Civili"), депутате Мариуше Марасеке, Витольде Недушиньском (один из основателей Христианско-общественного движения), редакторе Юзефе Шанявским и редакторе Павле Рабее. В ходе дальнейших действий связи кап. Полящика с правыми кругами были выяснены при помощи ПИИ ("ПАЧКА-2" и "ПАЧКА-1"). В заключительном периоде ведения дела линия, связанная с контактами кап. Полящика с правыми кругами, и разведка этой группы являлись главной задачей. Документация дела "ПАЧКА", однако, неполна, поскольку в нем находятся документы, составленные почти исключительно в 1995 г., хотя, как уже упоминалось, дело должно было вестись до 2000 г.

Слежка за теми, кто критиковал посткоммунистов и Россию
ВИС проводили разведку журналистских кругов, также в связи с "Воззванием" от 31 января 1995 г., в котором авторы взывали к общественному мнению, написав об использовании в качестве политического инструмента Войска Польского и военных спецслужб тогдашним Президентом Лехом Валенсой для якобы подготавливавшегося им государственного переворота. В процессе поисков авторов "Воззвания" сравнивалась стилистика опубликованных в прессе статей по поводу ВИС и распространявшейся в мае 1992 г. листовки "Общества младших офицеров за перемены в армии". По оценке пплк Лонцы стиль "Воззвания" показывает:
1 враждебность по отношению к Бельведеру;
2 авторы связаны с правыми группировками, враждебно настроенными по отношению к УОГ, который за ними следит;
3 авторы отрицательно относятся к посткоммунистическим группировкам, и враждебно - по отношению к России;
4 отрицательное отношение к духовенству за индокринацию верующих;
5 авторы указывают, что они представляют ВИС.
На этом основании П.Лонца определил, что авторов упомянутого "Воззвания" следует искать среди людей, связанных с бывшим министром Яном Парысом. В записке Лонца указал также на конкретных лиц ("в состав известной нам группы этой группировки входят"), к которым, кроме Я.Парыса, отнес плк Владислава [в действительности его имя Францишек –Прим ВК] Шнайдера из ЦУП, редактора Юзефа Шанявского, редактора Павла Рабея, а также кап. Петра Полящика, которого он охарактеризовал словами: "наш офицер" (тут следует напомнить, что в начале 1991 г. П.Полящик установил контакты с Я.Парысом, Я. Ольшевским и Л.Качинским).
Предполагаемых авторов "Воззвания" нужно было проверить оперативным путем (также в контексте контактов с кап. Полящиком – примечание пплк Лонцы). Делу был дан приоритет "срочного выполнения" – такое распоряжение подписал плк П.Боцяновский, а на предполагаемых авторов были направлены оперативные меры. Кроме активного сбора информации на их тему, проводилось активное проникновение в их окружение с использованием ПИИ, среди которых был, в числе других, источник под псевдонимом "РЕДАКТОР", имевший непосредственные контакты с ред. Юзефом [в документах ВИС также ошибочно называемым Ежи] Шанявским.

Разработка Бронислава Коморовского
ВИС разрабатывали также политическое окружение Бронислава Коморовского. Предлогом для этого типа вмешательства были его контакты с Янушем Палюхом. Однако военные службы собрали сведения, решительно выходящие за рамки их компетенции. Предлогом к таким действиям была борьба с проникновением иностранных служб, но полученные сведения могли послужить для оказания давления на упомянутых лиц.
В 1993 г. контрразведка ВИС получила через сотрудника псевдоним "ТОМАШЕВСКИЙ" информацию о том, что гражданин Франции Жюльен Демоль пытался найти выход на лица из государственной администрации (на замминистра Бронислава Коморовского, Мацея Райзахера, Ежи Милевского), а также на офицеров высшего звена ВП (ген. Леона Коморницкого, ген. Залевского, ген. Романа Пусяка, ген. Зенона Брыка). ВИС и УОГ пришли к выводу, что существуют предпосылки, указывающие на связи Демоля с иностранными спецслужбами. Из документов не следует, что представителей администрации и армии предостерегли о возможности работы Ж.Демоля на иностранные разведки. Эта ситуация послужила ВИС предлогом для начала разработки Бронислава Коморовского и Мацея Райзахера. В ходе оперативных действий ВИС составили, в частности, характеристику Райзахера и собрали информацию на тему пребывания Коморовского в лагере для интернированных в Олешне. В ходе этой разработки кап. Пётр Ленарт расспрашивал сексота "ТОМАШЕВСКОГО" об обстоятельствах знакомства с Коморовским и о событиях периода интернирования. Эти действия предпринимались несмотря на то, что сексот "ТОМАШЕВСКИЙ" подчеркнул, что не хочет принимать участия в разработке политиков. Службы интересовались также финансовыми контактами Коморовского и Райзахера с Янушем Палюхом, который вел т. наз. "парабанковскую деятельность". Коморовский, Райзахер и Бенедык вложили в предприятие Палюха 260 тыс. немецких марок. Януш Палюх действовал среди офицеров, а его посредником в приеме денег был среди прочих пплк Януш Рудзиньский. После банкротства Палюха (весной 1992 г.) сексот "ТОМАШЕВСКИЙ", Бронислав Коморовский и Мацей Райзахер хотели получить обратно вложенные деньги при помощи нанятых детективных фирм, которые вскоре расторгли договор, опасаясь политических связей Палюха. Коморовскому дали понять, что деньги может вернуть контрразведка ВИС, которая помогла другим высшим офицерам, обманутым таким же образом. "ТОМАШЕВСКИЙ" утверждал, что фонды, неофициально собиравшиеся Палюхом могли пойти на финансирование предвыборного бюро Леха Валенсы или поддерживаемого им кандидата.. В то время, когда Палюх имел неприятности с полицией, он скрывался в квартире сестры Ваховского в Быдгощи, а в ноябре 1994 г. предложил "ТОМАШЕВСКОМУ" совместный бизнес.
Только 22 мая 1995 г. начальник ВИС ген. Константин Малейчик сообщил начальнику Генерального штаба ген. Тадеушу Вилецкому о том, что Ж.Демоль занимается деятельностью, представляющую угрозу для обороноспособности и государственных финансов РП. Вслед за этим было решено сообщить высшему командованию о деятельности Ж.Демоля и предостеречь от контактов с ним. Ничего не известно о дальнейшем ходе преступной деятельности Я.Палюха и связанных с ним офицеров ВП, идентифицированных ВИС.

"Прослушивание дравского обеда"
ВИС до такой степени контролировали действия высокопоставленных должностных лиц, что подслушивали их разговоры. Ярким примером является т. наз. "дравский обед".
30 сентября 1994 г. военнослужащие радиоэлектронного отдела ВИС зарегистрировали разговоры ген. Тадеуша Вилецкого и ген. Константина Малейчика с начальником УОГ ген. Громославом Чемпиньским, а также разговоры замминистра национальной обороны Яна Куриаты с ген. Хенриком Микой. Разговоры касались осуществлявшегося контракта продажи Анголе 62-х бронированных транспортеров BWP-2. Ведущий прослушивание тотчас же доложил непосредственному начальству о ходе этих переговоров. По их поручению ленту с записью обработали на сохранность, сделали с нее стенограмму, но не придали ей необходимого грифа секретности. Начальник радиоэлектронного отдела ВИС передал кассету с записью заместителю начальника Управления контрразведки, который передал ее своему начальнику, каперангу Казимежу Гловацкому. Тот представил материалы тогдашнему главе МНО Петру Колодзейчику. Министр вернул документ каперангу Гловацкому, который – при невыясненных обстоятельствах – потерял его.
16 июня 1995 г. начальник Бюро национальной безопасности Хенрик Горышевский обратился к Министру юстиции с заявлением о возбуждении уголовного следствия против лиц, ответственных за прослушивание телефонных разговоров высокопоставленных должностных лиц, проводившихся на полигоне в Дравске Поморском. В августе 1995 г. прокуратура Варшавского военного округа отказала в возбуждении подготовительного следствия по этому делу. В обосновании прокуратура написала, что ВИС не нарушили закона, так как велось явное "прослушивание", а не тайное.

Дело о контактах с еженедельником "НЕ"
По сравнению с развернутыми в широком масштабе оперативными действиями против правых политиков и офицеров, желавших перемен в армии, реакция руководства ВИС на сведения об утечке информации в еженедельник "НЕ" была скромной. В начале 1992 г. Управление контрразведки УОГ сообщило начальнику Управления контрразведки ВИС плк Л.Яворскому о контактах нескольких военнослужащих с еженедельником "НЕ". Это были плк Я.Ч., прап. З.Г., пплк З.К. из руководства военных служб связи, пплк М.С., плк В.Р. (сотрудник редакции военных программ Польского радио), мр запаса Ц.Р. и пплк Л.З.
Предпринятые ВИС действия свидетельствуют о том, что эти военнослужащие оказались под защитой своих начальников. Кроме получения информации, указывавшей на возможность утечки, не было предпринято обычных акций. Была создана лишь видимость каких-то действий, после чего были окончательно остановлены даже эти минимальные движения.
Из рукописных примечаний в документах следует, что плк Л.Яворский поручил установить источники утечки информации в "НЕ". На донесении заместитель начальника ВИС каперанг Казимеж Гловацкий попросил проверить юридические нормы по этому поводу (не запрещает ли УОГ описанный контакт военнослужащим?), а также предоставить подтверждение переданных фактов и рапорт по делу о заявлениях. В документах сохранилось также подписанное начальником ВИС Чеславом Вавжиняком донесение министру Яну Парысу о контактах военнослужащих с еженедельником "НЕ". Рукописное примечание в конце документа указывает на то, что экземпляр № 1 был уничтожен, а само донесение было составлено вопреки желанию III Управления. По-видимому, оно не было представлено главе МНО. В документах не хватает заявлений о возбуждении оперативного дела, есть только листы с запросом в картотеку III Управления ВИС.
По контрасту с оперативными делами, проводившимися против военных, добивавшихся проведения декоммунизации, к военнослужащим, контактировавшим с еженедельником Ежи Урбана, ВИС отнеслись снисходительно и терпимо, что свидетельствует о создании только видимости предпринятых действий.

Действия ВИС по отношению к левым политикам
Так же спокойно отнеслись ВИС к сигналам о возможных преступлениях посткоммунистов. Правда, собиралась информация о политиках этого круга, однако, в этих случаях военные службы вели себя очень сдержанно. Эти сведения не послужили основой для возбуждения оперативных дел. Не сохранились также документы, свидетельствующие о том, что сигналы о потенциальных преступлениях передавались по начальству или в прокуратуру, гражданским спецслужбам или министрам, ответственным за данную сферу деятельности. В отличие от дел, касавшихся правых политиков, тут обычно только лишь отмечалось какое-либо событие. Это может означать, что или военные службы были нацелены на разработку и сбор информации только об одном политическом крыле, которое представляло существенную угрозу для старого посткоммунистического уклада, или же ВИС представляли собой по сути автономную организацию для контроля общественной, политической и экономической жизни независимо от идеологических оттенков.
В пользу этой второй возможности свидетельствует тот факт, что ВИС предпринимали иногда оперативно-разведывательные действия, нацеленные на политиков СЛД. Согласно информации, содержащейся в записке о встрече с сексотом Войцехом М., в незаконной торговле оружием и расщепляющимися веществами поначалу принимали участие также многие левые политики.
ВИС пробовали собрать материал на Президента РП Александра Квасьневского. Верификационная комиссия обнаружила документы, оговаривавшие дело о предполагаемом принятии чека на миллион долларов для фонда Иоланты Квасьневской. Действия ВИС по отношению к Президенту Квасьневскому были вызваны участием некоторых офицеров ВИС в соперничестве иностранных фирм на польском алкогольном рынке. Пплк М.Трылиньский поддерживал интересы французской фирмы "EURO-AGRO" (он был братом одного из владельцев этой фирмы), которая стремилась получить доходы от производства и продажи изделий завода "ПОЛЬМОС" в Жирардове. Конкурентом французской фирмы была американская фирма "Philips Millenium Beverage", принадлежащая Г.Филипсу, а ее представитель был связан с УОГ. В 1996 г. американская фирма занялась дистрибуцией продукции жирардовского "ПОЛЬМОСТА" на мировом алкогольном рынке и могла получать с этого предприятия большие доходы. Естественно, это дело привело к конфликту между ВИС и УОГ на почве поддержки конкурировавших за получение жирардовского "ПОЛЬМОСТА" фирм "EURO-AGRO" и "Philips Millenium Beverage". Конфликт на почве бизнеса между УОГ и ВИС представителями польских СМИ был назван "алкогольной войной" .

Дело Ежи Шмайдзиньского
Асимметрия в подходе к оценке разведывательной угрозы, связанной с деятельностью разных политиков, хорошо видна на еще одном примере.
До ВИС дошли сведения о пребывании в Польше россиянина Валерия Топалова и о его контактах с министром национальной обороны Ежи Шмайдзиньским. В 1980-х гг. Топалов был секретарем комсомольской организации Северной группы войск СА в Польше, а также (по источникам ВИС) сотрудником спецслужб, по всей видимости - ГРУ. Одно время он жил в Свиднице, где официально занимался молодежными делами. По возвращении в СССР он якобы руководил охраной атомной электростанции в Чернобыле. После ухода в запас установил контакт с деятелем NRO (Национальная народная армия, ГДР) Манфредом Марко, выпускником академии в СССР, позже – сотрудником Главполитупра ННА (ГДР) и военных спецслужб. Оба намеревались создать посредническую фирму в области торговли лекарствами.
При случае ВИС собрали сведения о других россиянах, в частности о некоем А.Оськине. Было распространено мнение, что Топалов и Оськин были сотрудниками советских спецслужб. Оба русских часто бывали в Главполитупре Народного Войска Польского, где получали на просмотр документы об общем положении и о настроениях в ВП. Они просматривали их в отдельном помещении, которое на время работы закрывали. Их опекуном был плк Тадеуш Жепецкий, который также организовал подобные визиты у ген. Ярузельского. ВИС получили также информацию, что находясь в Польше, Топалов примерно в 2000-01 гг. побывал в Сейме, где проводил с депутатами беседы на тему экономической деятельности. Оськин также побывал несколько раз в Польше и имел контакты в "людьми" Лешека Миллера. К известным контактам Оськина относились среди прочих Ярослав Паховский – глава "Полькомтеля" и Вальдемар Свидронь – бывший секретарь ЦК ПОРП.
На основании собранной информации офицер ВИС утверждал:
"1). Русские используют свои контакты в РП для осуществления экономической деятельности.
2). Экономическая деятельность представляет собой только легенду для разведывательной деятельности, которая на данном этапе может заключаться в восстановлении "старых контактов" с лицами, занимающими в настоящее время видные политические и административные посты".
После поступления очередной информации ни тему польских контактов Топалова офицер ВИС снова указал на существование реальной разведывательной угрозы: "Из того, что до сих пор было установлено, следует, что русские, идентифицированные как бывшие кадровые сотрудники КГБ, используют установленные контакты в среде молодежных деятелей для ведения экономической деятельности. Учитывая выводы нашей разведки относительно русской экономической активности, нельзя исключить, что она является лишь ширмой для их спецслужб".
Эти выводы имеют существенное значение в свете других документов. А именно, ВИС получили информацию о том, что Топалов приезжает в Польшу по приглашению Яна Халадая, заместителя директора фирмы "Кольмекс". Единственной целью визитов русского в Польшу была якобы подготовка контрактов на поставку железнодорожных вагонов в Афганистан, что должна была осуществить фирма "Кольмекс". Находясь в Польше, Топалов расспрашивал об офицерах, с которыми познакомился во время своего пребывания в Польше, с том числе о Тадеуше Жепецком. Согласно полученной ВИС информации Топалов был гостем министра Шмайдзиньского во время торжеств по случаю его 50-летия. Во время приема состоялся 15-минутный разговор министра Шмайдзиньского наедине с Топаловым. В Сейм Топалова привел Халадай, потом он уже сам передвигался внутри здания. ВИС получили также точную информацию об экономических намерениях Топалова. До них дошли сведения о планировавшемся видите в Польшу делегации фирмы "Машиноэкспорт". Русские, по-видимому, намеревались встретиться с депутатом Янасом. "Темой разговоров будет экономическая деятельность на территории РП, в том числе и в армии. Подготовленный проект связан с закупкой Ремонтного завода железнодорожного оборудования (ZNTK) в Еленей Гуре, а также с производством железнодорожных цистерн (ок. 6 тыс. штук на восточный рынок, в том числе для Афганистана). Указанное предприятие должно осуществляться при участии "Кольмекса", Манфреда Марко, фирма "ЗАСТА" из Слупска (за ее включение высказался депутат СЛД Сенько, заместитель председателя комиссии Сейма по национальной обороне) и "Машиноэкспорт". ВИС получили информацию, что "организаторы предприятия (Пертек, Церешко и депутат Сенько) должны получить ок. 5% комиссионных от суммы заключенного договора".
Согласно очередному документу "предприятие получило одобрение министра НО, который, видимо, имеет личные контакты с Топаловым (встреча во время торжеств 50-летия Е.Шмайдзиньского)". Факт, что рядом вписано примечание "инф. 100%" свидетельствует о том, что ВИС отнеслись с большим доверием к этой информации. Кроме того, они отдавали себе отчет в том, что контакты с Топаловым создают существенную угрозу как для министра НО (предположительная возможность пропагандной деятельности против него), так и для Вооруженных сил РП".
Несмотря на так далеко идущие выводы из полученной информации, в этом случае также не были приняты меры для результативной контрразведывательной защиты лиц, как это показали ВИС, "занимавших видные политические и административные посты".
Подводя итоги: по сделанной ВИС оценке правые политические круги были квалифицированы как крайне правофланговая часть польской политической сцены. Службы давали понять, что именно с этой стороны следует ожидать угрозы для государственной безопасности. То, что ВИС ставили такой диагноз, в действительности происходило из желания защитить собственные интересы и не имело ничего общего с реальной безопасностью государства и вооруженных сил.
Основной целью такой дезинформации было получение ВИС "политического добро" на более активную разработку правых кругов, которые ранее считались "вражескими". В качестве повода для возбуждения упомянутых оперативных дел ("АПЕЛЬ", "ПАЧКА", "ШПАК", "ВЫДАВЦА") указывались, в частности, настроения тогдашней оппозиции по отношению к ВИС, их негативное отношение к посткоммунистическим группировкам и к России, а также неприязнь к политике Бельведера. В это же время в ВИС могли без каких-либо препятствий работать офицеры, прошедшие обучение в ГРУ или КГБ, и даже – именно они руководили службами и определяли направление их деятельности. В этом контексте удивляет снисходительность ВИС по отношению к посткоммунистическим группировкам и связанным с ними военнослужащим. Правда, информацию о них собирали, но, вообще говоря, ВИС не были склонны открывать по ней оперативные дела. Информация о преступлениях также не передавалась другим государственным органам. Так что можно с большой долей уверенности утверждать, что военные службы были главным образом нацелены на разработку независимых правых кругов.

В свете приведенных фактов деятельность следующих лиц квалифицируется в ст. 70 а, пар. 1 и 2 Постановления от 9 июня 2006 г. "Вводные предписания к постановлению о Военной контрразведке и Военной разведке, а также к постановлению о функциях служащих Военной контрразведки и Военной разведки": ген. бриг. Болеслав Изыдорчик, плк Зенон Кламецкий, плк Люциан Яворский, плк Рышард Лонца, плк Хенрик Дуналь, плк Здзислав Жиловский, плк Ежи Задора, плк Марек Чаплиньский, плк Александр Лихоцкий, плк Марек Вольны, плк Кшиштоф Кухарский, плк Анджей Фиревич, плк Януш Богуш, плк Рышард Боцяновский, каперанг Казимеж Гловацкий, пплк Ежи Клемба, пплк Мечислав Трылиньский, мр Недзялковский, пор. Пётр Полящик.
В описанный период начальниками ВИС были каперанг Чеслав Вавжиняк, ген. бриг. Болеслав Изыдорчик, ген. бриг. Каонстантин Малейчик.
В ст. 5, пар. 1 Постановления от 14 декабря 1995 г. о должности министра национальной обороны заключено определение, что Военные информационные службы подчиняются непосредственно в/у министру. Это предписание выясняется в пар.1, п. 16 распоряжения Совета Министров от 9 июля 1996 г. в конкретном определении области деятельности министра национальной обороны. Оно накладывает на министра национальной обороны обязанность осуществления надзора за деятельностью Военных информационных служб, в том числе в особенности за их оперативно-разведывательной деятельностью. Согласно Постановлению от 9 июля 2003 г. о Военных информационных службах надзор за деятельностью этих служб осуществляет министр национальной обороны, который назначает на служебную должность и освобождает от нее начальника ВИС. В силу ст. 9, пар. 1 этого Постановления начальник ВИС подчиняется непосредственно министру национальной обороны. Министрами национальной обороны в описанный период были: Януш Онышкевич, Пётр Колодзейчик, Збигнев Оконьский и Станислав Добжаньский.
Приведенные в данном разделе факты вызывают сомнения в законности деятельности солдат и служащих ВИС, в связи с чем Верификационная комиссия направила в Главную военную прокуратуру уведомление о подозрении в совершении преступления согласно ст. 304, пар. 2 Уголовно-процессуального кодекса.